Последняя песнь Акелы-2 (СИ) - Страница 31

- Ой-ё-ё-ё!!! - раздосадовано взвыл Арсенин, хватаясь за голову. - Помощнички, якорь вам в бушприт и триста акул в задницу, хотя и одной до чёрта будет! Брандскугель вам в глотку и кнехтом по хребту! Кто, мать вашу, теперь бриттам письмо повезет, а?! Христофор Колумб?!

- Не надо нам Холумбов всяких, - флегматично заметил Туташхиа, ласково потрепав першерона по холке. - Пока его найдем, пока дело объясним, время пройдет. Дорога знакомая, лошадка умная, сама до лагеря добежит. А Лев пусть англичанам письмо напишет. Он по ихнему писать умеет, я точно знаю. А чтоб совсем понятно было, мы письмо кучеру в зубы сунем.

- Делайте, что хотите, - огорченно махнул рукой Арсенин, прикуривая папиросу. - Только очень быстро, и даже еще быстрее.

- Вот, Всеслав Романович, - через несколько минут Троцкий протянул капитану клочок серой бумаги, густо исписанный огрызком карандаша. - Посмотрите.

- Угу. Угу. Угу. - Бормотал Арсенин, пробегая глазами текст. - Это вы правильно написали, Лев: " если мы не получим положительного ответа в течение трех часов, то вышлем вам капитана Рочестера по частям..." Только где вы таких садистских идей нахватались?

Троцкий с отсутствующим видом шевельнул бровью и, покосившись в сторону Ван Бателаана, промолчал.

- Я примерно так и думал, - усмехнулся Всеслав, проследив за взглядом юноши. - А что это за подпись такая? Капитан Сорви-голова?..

- Ну, мне показалось, что британцам незачем знать наши подлинные имена, - смущено пожал плечом Лев. - Вот и придумал.

- Сочинитель...- пробормотал Арсенин, взглянув на юношу то ли восхищенно, то ли удивленно. - Роберт, понимаешь, Стивенсон на мою, понимаешь голову... Пятнадцать человек на сундук мертвеца в африканском антураже... Ладно! Отправляйте письмо турецкому султану, тьфу ты, черт, английскому полковнику и снимаемся с якоря! Барт! Подождешь посыльного с ответом, потом догонишь нас в... ну, сам знаешь где. Ходу, господа мои, ходу!

23 февраля 1900 года. Ледисмит.

- Майлз, а Майлз! - Сварт, в который раз за последний час, потряс приятеля за плечо. - А этот чёртов дождь твою чёртову бомбу к херам собачьим не зальёт?

- Нет, - угрюмо бросил Митчелл, продолжая аккуратно укладывать шнур. - Нечего там заливать. Слышь, Сварт, ты чего меня дергаешь постоянно, психуешь что ли?

- Кто?! Я?! - "пират" возмущенно расправил плечи, что бы тут же втянуть голову, пережидая, пока осколки от близкого разрыва пронесутся по своим делам. - Ну, вообще-то есть немного... Не каждый же день генерала кончать приходится. Генерал, он тебе...этот, как его? Генерал, в общем! Не макака какая, чернозадая... Мы тут возимся, как черви навозные, а ну как нагрянет кто...

- Не переживай, дружище! - Паркер улыбаясь, хлопнул его по плечу. - Какой дурень сюда попрется пока буры снарядами швыряются? А если и найдется такой, то во-о-о-н там Картрайт примостился, а там - Тейлор. И если кто сюда сунется, они ему вместо взрывной волны по башке навернут.

- Всё. Заканчивайте языки чесать и валите отсюда, - не оборачиваясь, через плечо, рыкнул Митчелл. - Дядюшка Майлз устраивает Рождественский Фейерверк! Не хотите идти? Ну ладно. Тогда - уткнулись оба мордой в землю. Мордой в землю, я сказал!

Паркер и Сварт перемигнулись и, подхватив с земли гремящий железом мешок, потрусили к углу дома.

- И увидел я, что нет ничего лучше, как наслаждаться человеку делами своими, - шептал себе под нос Митчелл, прикручивая проводки к контактам взрывной машинки. -Потому что это - доля его.

Закончив работу, он перекрестился, достал из кармана сигару, горестно вздохнув, убрал её обратно и силой вдавил шток с рукоятью в коробку. Почти одновременно с этим стена генеральской резиденции содрогнулась от взрыва, вырвавшего изрядный её кусок.

- Ибо кто приведет его посмотреть на то, что будет после него? - усмехнулся Митчелл, обводя довольным взглядом последствия своей работы. - Эй, Рой, выходи! Ваш выход, артист...

Паркер осторожно выглянул из-за угла, и зачем-то пригибаясь и оглядываясь по сторонам, резво подбежал к еще дымящемуся и воняющему сгоревшей взрывчаткой пролому. Звучно хэкнув, он уцепился за выступающий вперед обломок доски и, подтянувшись, одним движением перескочил внутрь.

- Эй! Твоё превосходительство или как тебя там?! - гаркнул он, морщась от клубящегося по комнате дыма. - Ты там жив, или окочурился уже?

Услышав сдавленный кашель в углу, он в два шага добрался до источника шума и, распихав ногой обломки какого-то шкафа, рывком поставил на ноги чихающего и кашляющего Уайта.

- Да ты никак не в себе? - Рой отвесил одуревшему от взрыва генералу пару звонких оплеух. - Ты мне брось зенки закатывать. Какой к чертям обморок? Мы сейчас тебя спасать будем...

- Кто вы такой? - слабо дернулся генерал, пытаясь уклониться от пощечин. - Что вы себе позволяете?

- Что, что... - буркнул Паркер. - В чувство тебя привожу, вот что. Ты мне вот что скажи, приятель, Уайт - это ты, или кто другой?

- Я - генерал Джордж Стюарт Уайт! - гордо вскинулся тот, но тут же закашлялся и согнулся пополам.

- Вот, значит, и познакомились, - хмыкнул техасец. - Меня Роем Паркером кличут. И я принес тебе Откровение Божие. Слушай: Доброе имя лучше дорогой масти, и день смерти - дня рождения. Знакомые строчки?

- Д-да, - подавив кашель, распрямился Уайт. - Екклесиаст. Стих седьмой... А это-то тут причем?

- Ишь ты, седьмой...- Паркер, не обращая внимания на вопрос генерала, озадачено почесал затылок. - Надо будет Шрёйдера носом в навоз ткнуть, вечно он всё путает... А слова эти при том, приятель, что ты покойник.

- Й-я-а? - удивленно раззявил рот англичанин. - К-как покойник? Почему? Я ведь живой!